«Я оставляла младенца и смывалась снимать стресс алкоголем»: история одной зависимости и победы над ней

Говорят, дети алкоголиков выбирают себе таких же мужей. Да, все так. Правда, сначала я выбрала парня диджея, который пил умеренно, зато жизнь вокруг него кипела такая, что легче посчитать число трезвых дней за все те годы. В клубных кругах ещё любили наркотики. Но я быстро поняла, что главный мой наркотик – алкоголь. Только он делал меня свободной, легкой, очаровательно наглой, – звездой. Мне нравились изменения первого часа опьянения, когда из скромной серой мышки после пары бокалов я превращалась в харизматичную «чёрненькую из Тату», танцующую на барной стойке и несущуюся на афтерпати к каким-нибудь мажорам. Правда, изменения случались разные.

Я часто прогуливала работу. В журналистике это было несложно. Приболела, пишу дома, все ок. Как-то из-за того, что не смогла встать после вечеринки, отправила на интервью свою младшую сестру, которая накануне напилась не так сильно, и она чуть не заблудилась в поисках загородного ресторана. Потом я начала забывать куски разговоров и событий прошедшей ночи. Утром находила на руках и коленях синяки. Приходилось расспрашивать знакомых: ну и чего я там натворила. Их рассказы становились все менее смешными. Со временем я могла не вспомнить даже людей, с которыми познакомилась в клубе. Буквально не знала на утро, что отвечать ребятам, которые со мной здороваются и лезут обниматься, как будто мы родственники.

Появление дочери немного меня тормознуло. Я честно «не пила» все девять месяцев беременности, что означало бокал красного раз в неделю для здоровья. Потом начались бессонные ночи весь первый год. Я так уставала, что как только получалось оставить младенца с кем-то, смывалась снимать стресс. Временами выглядело это так. Сидим с подругой у неё на кухне, потом провал, следующее воспоминание — я у нее в ванной в трусах, она льет на меня воду, чтобы я очнулась.

Муж тоже любил выпить, мы познакомились, как говорится, не приходя в сознание. И хотя первые годы брака были счастливыми, большинство радостных воспоминаний происходили в угаре. Ссоры тоже запивали. Алкоголь стал нашим топливом, языком, на котором мы общались, любили и решали проблемы. С общего же согласия у нас появилось ещё двое детей. Правда, остальное мы не обговорили. Муж сматывался на работу, возвращался, когда все уже спали. Я катастрофически выгорала. Перестала чувствовать себя красивой, востребованной. Все мои дни стали одним нескончаемым днём. Подъём, завтрак, поход в школу, сад, мелкая на мне, как кенгурёнок. Я не существую, я функция, обслуживающая новых питомцев.

Заезжала прямо с коляской сразу в винный отдел к полкам со скидками. Еще в мой обиход вошел кофейный стакан, с которым я выгуливала детей, но плескался в нем точно не кофе. Чтобы прожить вечер, я должна была прямо с порога, пока маленькие разбредались по дому, быстро наполнить до краев большую кружку из «Перекрёстка» вином и выпить залпом. Выдох, всё, можно функционировать, мама снова добрая. Хотя это не означало, что с детьми будет кто-то играть, куда важнее было висеть на телефоне и жаловаться подругам на жизнь.

У выздоравливающих алкоголиков есть такое понятие – «дно». Это событие, которое заставляет остановиться. Как ни странно, меня не остановили опасные ситуации, связанные с детьми. Ничего, что из памяти напрочь исчезала дорога домой с малышами после шашлыков или семейных тусовок. Подумаешь, один раз моя шестилетняя дочь увидела, как меня стошнило в комнате. Близкие переживали, говорили, надо что-то делать. Помню, я пообещала маме, что смогу не пить месяц, и уже через три дня была в ноль. Я чувствовала леденящий ужас и неотвратимость происходящего, но это мне не мешало продолжать. Я словно была заперта в шкафу, из которого не могла найти выход. Временами мне стало казаться, что в моей голове живет дракон, который питается этой болезнью, наливаясь кровью и жиром с каждым новым бокалом. И только когда я проснулась в кровати с едва знакомым парнем, на меня обрушилось то самое дно. Допустить, что я изменила мужу, я не могла. Как выяснилось, ничего не было, я просто заснула. Но та черта, к которой я подошла, сама возможность падения стала отправной точкой, взорвавшей змея, показавшей мне, что станция конечная, все, пора.

Первое посещение группы АА (анонимных алкоголиков) было сплошным недоразумением. Какой-то длинный обшарпанный коридор, комната, полная странно одетых людей. Я чувствовала себя выпускницей института благородных девиц, случайно забредшей в компанию разбойников. Но стоило этим людям в пушистых свитерах открыть рот и начать свою историю, как мне захотелось плакать. Я поняла, что все они – это я, только в разных телах. Такие же потеряшки, ищущие себя, желающие проявиться. Да, трезвая жизнь – это новое знакомство с собой. Перестав подкармливать дракона, я начала проявляться. Делать то, чего раньше стеснялась. Выяснилось, что не обязательно напиваться, чтобы всем понравиться. И не нужно нравиться всем.

Мне 45 лет. У меня трое детей. Я в разводе. За 5,5 лет я не выпила ни капли алкоголя. Развод пережила без валерьянки и фенибута. Мое тело выглядит лучше, чем в 30. Я перестала бояться вечеров и полюбила общаться с детьми. Нам реально весело вместе, это общество устраивает меня больше гремящего рюкзака и кофейно-винного стакана. Я начала писать сценарии фильмов. И научилась танцевать в клубах трезвая. Главное встать в самый центр толпы, поднять руки вверх и закрыть глаза. Начинаешь двигаться так, как хочешь. Только теперь проснешься утром, а не в обед. Я влюблена. Мое настроение больше не зависит от погоды. Разве что бывает жаль, что не пришла к этому раньше.

Начала пить в 14 лет. Когда первый раз попробовала алкоголь, внутри что-то щёлкнуло. Как будто до этого я была в напряжении. А сейчас всё ушло, появилась свобода. Заполнилась моя внутренняя пустота. Исчезли страхи. Я стала храброй, красивой, умной. Той, которой не являлась на самом деле, а существовала в своих фантазиях.

Я генетически обусловленный алкоголик. У меня пили папа, дедушка. Второй дед умер от алкогольного отравления. Родители моих подруг тоже пили. Я считала, что сильные мира сего могут бухать, и им ничего за это не будет.

Я пила 17 лет. 10 из них – ежедневно. При этом работала и училась. Алкоголь не разрушал, как мне тогда казалось, мою жизнь. Просто снимала напряжение после рабочего дня. Где-то внутри я понимала, что каждый день под градусом – не нормально. Но успокаивала себя тем, что человек с двумя образованиями и хорошей работой не может спиться. Алкашки вон обосанные около метро. А я социально в порядке. Потом мне пришла мысль, что нужно выйти замуж, чтобы прекратить себя травить. Я вышла за непьющего человека. И перестала работать, а не пить. Взяла за правило новый принцип – не пить до семи вечера и после двенадцати ночи. Потом стала начинать с трех дня. Интервалы все уменьшались. Вскоре я погрузилась в 8-месячный запой, потеряв всякий счет времени. Так стартовали мои запои, ради которых я брала больничные, и считала, что просто устала.

Я периодически проваливалась в состояния забвения, и могла в них жить, находясь в галлюцинациях, в которых вела беседы с неким человеком, которого физически в квартире не было. Помню, однажды утром, когда заправляла постель, я посмотрела в окно, и подумала, что ненавижу этих людей, бегущих на работу и гуляющих с собакой. Почему у меня не получается жить, как они? У меня случился приступ тремора, я вызвала скорую. Тогда я поняла, что не могу жить ни с алкоголем, ни без него.

Сейчас изменилось кардинально всё. Я живу так, как мечтала. Хотя вначале было нелегко. У меня любимая работа. Мой диагноз «бесплодие» изменен. У меня прекрасные отношения с мужем, наладился контакт с родителями. Появилось ощущение надежды и веры. Я научилась кайфовать от жизни. Мне кажется, если бы в трезвости я этому не научилась, неизвестно, как бы повернулась моя судьба. Мои чувства стали реальными. Я научилась их проживать. Хочу дожить до 90 лет.

В 12 лет распивали с подружками 1,5-литровые джин-тоники и ром-колы после школы. В 14 – купили первую бутылку водки. Дальше было всё равно, что пить. Нравилось ощущение радости, раскрепощенности, свободы, смелости. У меня была соответствующая выпивающая компания и ощущение веселья. Дома распитие алкогольных напитков тоже считалось нормой. Я была социально адаптированной, всегда хорошо училась и работала, и для родителей казалась «нормальной».

Сначала у меня появились провалы в памяти, потом сильные похмелья. В 20+ я уже понимала, что у меня проблемы. В 24 года я 9 месяцев не пила на силе воли. Рождение ребенка немного остановило процесс, но до этого несколько зим прошли в забытьи: пьянки с мужем по выходным, дикие похмелья и прогулы на работе.

Последний раз я пила в первый день моего отпуска в Турции. К вечеру я уже была настолько пьяна, что, укладывая спать ребенка, уснула сама (не в первый раз!), а сын (2,8 лет) выбежал голый за дверь. Проснулась от стука в дверь, менеджер отеля кричала и толкала меня со словами «какая ты хреновая мать». На следующий день мне сказали, что нас пожалели, так как это был первый день отпуска. По протоколу они должны были вызвать полицию и службу опеки. Это меня отрезвило.

Впервые напилась в 12 лет во дворе. Гуляла со взрослыми ребятами, которых считала крутыми. Когда сказала, что не буду пить и курить, надо мной посмеялись, странно посмотрели, уточнили, почему. В тот вечер мне предложили что-то крепкое и сладкое. Я согласилась, быстро опьянела. У меня украли дорогой телефон и привели под ручки не домой, а к бабушке, сама передвигаться я не могла. С тех пор я запомнила этот эффект, когда я смелая, могу сказать, что угодно. Он меня зацепил. Дальше в 15-16 лет если что-то случалось, я сразу покупала бутылку послаще и покрепче. Просила бабушку, чтобы она мне купила, или прохожих. Находила магазины, где продавали алкоголь несовершеннолетним и становилась их постоянным посетителем. Я старалась скрывать это от родителей, закрывалась в своей комнате. Последствия, конечно же были. Я могла упасть, правда, никогда не ударялась лицом. Могла что-то потерять. Когда мама не отпускала меня на ночевки к подружкам, я уходила из дома. Как-то ушла на три месяца, находилась во всероссийском розыске. Спала у разных подружек, каталась по всей Москве. В школу не ходила, могла сколько угодно пить. Мне казалось, у меня была взрослая крутая жизнь.

Реальные проблемы начались примерно год назад, когда я рассталась со своим вторым молодым человеком, с которым мы собирались пожениться. Я устроилась на работу в караоке и начала пить каждый день. Стала механизмом, который выполняет свою работу, а к вечеру напивается до беспамятства. К алкоголю присоединились другие вещества.

Потом я начала хорошо зарабатывать. Обеспечивала себя. Но и существовать трезвой тоже перестала. У меня начали крошиться зубы, отказывали почки, я несколько раз ходила под себя во сне, потому что почки не справлялись. Сильно отекали руки, я не могла открыть глаза из-за отеков. Носила тряпочные кроссовки, потому что ноги напоминали пакеты, в которых болталась вода. Волосы выпадали, пришлось коротко постричься. Я призналась родителям, что разлагаюсь. Но не могу остановиться, потому что не в силах сталкиваться с реальностью.

У женщин алкоголизм развивается в более позднем возрасте, чем у мужчин. По статистике, примерно в 25-35 лет. Одной из причин, по которой алкоголизм у женщин считается особенно злокачественным, – общественное табу на женское пьянство. Пьяная женщина вызывает всеобщее отвращение. Такой социальный запрет играет роль своеобразного фильтра, через который в поле зрения врача попадают лишь тяжелые формы заболевания. То есть в подавляющем большинстве случаев женщины прячут свое пьянство, не обращаются за лечебной помощью, опасаясь встретить осуждение.

Женский алкоголизм усугубляют внешние жизненные обстоятельства. Тяготы жизни, одиночество, психотравмирующие ситуации, обесценивание института брака. У женщин есть такая особенность – меньший, чем у мужчин, процент воды в организме. Отсюда более высокая удельная концентрация алкоголя в крови. А также меньшая активность алкогольдегидрогеназы в желудке. То есть женщина пьянеет быстрее и имеет более тяжелые последствия интоксикации. Как правило, типичная картина опьянения такова. Быстро теряется контроль над количеством выпитого. После вытрезвления наступает период стыда, или для своего успокоения женщина, наоборот, бравирует своим поведением. Дальнейшие внешние проявления и развитие алкоголизма у мужчин и женщин идентичны, за исключением психологических последствий. Когда трезвеет мужчина, ему говорят – ты молодец. Когда трезвеет женщина, у нее, как правило, остается целый шлейф негатива. Лишение родительских прав, осуждение родственниками, далеко не всех женщин поддерживают мужья. В это период очень необходима психологическая поддержка для того, чтобы женщина не ушла в решение проблем привычным способом.

Женщина, которая хочет остановиться, должна решить для самой себя, готова ли она к этому. В большинстве случаев, к сожалению, «бросание пить» происходит под воздействием внешних факторов, как правило, после запоев, когда организм истощен, когда происходят психозы, которых, кстати, все больше сейчас по статистике. Тогда женщины обращаются к наркологам, в частную детоксикацию, в городские клиники. Но как только проходит острое состояние, пациентка начинает лучше себя чувствовать, к ней возвращается желание употреблять алкоголь, особенно в триггерных ситуациях. Печень восстановилась, мозг работает нормально, руки не трясутся.

Шанс для длительной трезвости дает одно единственное условие. Осознанное желание пациента отказаться от алкоголя и научиться жить трезвой жизнью. Чаще же, когда это делается для родственников, чтобы отстал муж, отстали родители, чтобы органы опеки не забрали ребенка, прогноз условно неблагоприятный. Если же пришло решение прекратить это для себя, можно обратиться в разные организации. Если выраженная абстиненция, есть сопутствующие заболевания, такие, как гипертония, сахарный диабет, лучше обратиться за наркологической помощью в городскую больницу, чтобы восстановить организм. В ситуации же не слишком критической можно пойти в наркодиспансер по месту жительства, там уже направят в городскую больницу, если нужно.

Некоторые для своего комфорта обращаются в частные наркологические клиники, что тоже, конечно, допустимо, ничего плохого в этом нет, если не имеется сопутствующих заболеваний. В частных клиниках не всегда есть врачи узкого профиля, которые могут помочь в экстренной ситуации. Если же на выходе из острого состояния возникает депрессивное, на этом этапе необходимо подключать психологов, социальных работников, группы самопомощи, Анонимных Алкоголиков. С моей точки зрения, не стоит избегать всех видов психотерапии. Но нужно учитывать то, что психолог должен уметь работать именно с зависимыми пациентами.

С точки зрения медиков, Анонимные Алкоголики – это мощная групповая психотерапия, основанная на взаимопомощи, важными элементами которой является принятие пациента, отсутствие осуждения, что становится мощным стимулом для выздоровления.

Есть также разные виды запретительных процедур, так называемые кодировки. Они имеют место быть у ряда пациентов с определенным психотипом, для внушаемых людей. Они помогают тем, кто опять же решил прекратить для себя, а не для близких. Но даже если пациент не готов и терпит этот год или два, отмечая день свободы в календарике крестиком, этот срок может помочь ему увидеть свои возможности в состоянии трезвости, нормализовать организм, наладить социальные связи, ему будет с чем сравнить запои. Он запомнит, что бывают и в трезвости периоды, когда хорошо.

Основная же задача выздоравливающих – счастье и удовлетворенность своей жизнью. С этим, на мой взгляд, помогает справиться психотерапия и элементы саморазвития. Это длительная работа. Просто перекрыть водку мало.