Валентина Осеева: как сложилась судьба той самой Динки

Деньги в основном в семье появлялись через мать — она брала корректуру для газет. Надо сказать, мама Вали тоже была пламенной революционеркой, но ей повезло не засветиться, так что не пришлось переходить на нелегальной положение. Отца в конце концов арестовали, что прибавило Валиной маме хлопот. Позже, когда в жениных заботах надобность отпала, отец с ней быстро развёлся и женился на другой революционерке, помоложе.

Валя была в семье самой младшей. У родителей были ещё две дочки: Галя и Анжелика. Нетрудно догадаться, что Галя — это Алина из книги, а Лика стала Мышкой. Её и в жизни звали Мышкой, такая она была тихая, слабая и робкая.

Одна женщина и три девочки перенесли много переездов в попытке скрыться, пока отца не арестовали. Был прототип и у Лёньки: семья действительно воспитала беспризорного мальчика. Как его звали, неизвестно, но единственного сына много позже Валентина назовёт именно Лёней.

Учиться Валя начала в гимназии в Киеве, но только успела обзавестись подружками, как уже переехала в Житомир и пришлось осваиваться заново.

С подвижным лицом, очень эмоциональная, Валя со школьных лет хотела стать актрисой и мечта её почти сбылась: после школы она поступила в Киеве в институт на драматический факультет. Но... Семья опять переехала, и уже подросшую Валю поставили перед фактом: никто и слышать не хотел о том, чтобы она осталась и закончила учёбу. Пришлось институт бросить, ехать со всеми в Москву.

На этот раз семья не скрывалась — наоборот, переезды были связаны с заданиями партии. В 1923 году мама Вали, Адриана Леонидовна, получила новое задание: возглавить коммуну для беспризорниц имени Клары Цеткин. Опять вся семья снялась с места и поехала жить в Солнечногорск.

Надо понимать, что в двадцатые беспризорницами становились не обязательно на фоне дромомании или конфликтов в семье. Сначала Мировая, потом Гражданская войны, эпидемии, которые идут с войнами рука об руку, оставили без дома и семей очень многих детей. В начале двадцатых их стали собирать в коммуны, и многие сдавались туда сами — ради хоть какой-то определённости в жизни. Это не воспринималось как колония или детдом. Просто шанс выжить и получить образование.

Пообщавшись с этими детьми, молодая и горячая Валя поняла, что хочет сделать всё, чтобы их жизнь снова стала нормальной. Так она бросила все мечты об актёрстве и стала педагогом.

В Солнечногорской коммуне Осеева провела шестнадцать лет. На обычную воспитательницу она была непохожа: с грубоватыми манерами, но очень нежная душой, она сочиняла (для нежной души) стихи, много курила, говорила басом и пела под настроение цыганские романсы. Они ей очень удавались.

Это именно девочки из коммуны убедили её отправить в редакцию рассказы — Осеева сочиняла для них много разного, от сказок до пьес с большим количеством персонажей. Получив рассказы Осеевой, редакторы сказали: Валентина Александровна, пишите ещё. Такая литература детям нужна. Но с писательством пришлось погодить: началась Великая Отечественная война.

Коммуну эвакуировали в одну сторону, Валентину Осееву — в другую. Она очутилась в Башкирии и устроилась воспитательницей в детский сад. Русских детей почти не было, так что Валентина постаралась поскорее выучить башкирский. Она пересказывала башкирским детям русские и европейские сказки, узнавала от них башкирские и переводила их на русский.

После войны Осеева вернулась в Подмосковье. Это было время долгожданных встреч. Люди обменивались пережитыми горестями, рассказывали, как жили или воевали, как живётся им теперь. Все эти истории вдохновили Валентину написать серию повестей о школьнике Ваське Трубачёвом, которого война застала на отдыхе на украинской земле и который, вернувшись после войны, взялся восстанавливать разрушенную родную школу.

Эти повести, не такие трагичные и жуткие, как рассказы о пионерах-героях, понятные большинству советских детей, моментально стали популярны. Более того, они понравились и правительству: Валентина Александровна получила Сталинскую премию.

Премия сильно помогла ей в материальном плане. Вместе с мужем, писателем-фантастом Охотниковым, Осеева смогла переехать в Крым, в посёлок Изюмовка. Она всё же выросла на юге и с возрастом северный климат переносила всё хуже. По одну сторону посёлка — река, по другую — горы. От пейзажа веяло покоем, и Осеева взялась за книгу, которая станет главной книгой её жизни: две повести о девочке Тинке, то есть, конечно, Динке.

Сами собой всплывали перед глазами не просто события — мельчайшие детали. Каким беззаботным кажется детство, даже если это детство ребёнка, чьи родители скрываются от закона! Достаточно, чтобы мама любила, чтобы можно было ходить гулять на высокий берег реки и чтобы время от времени в дом приносили новые сытинские книжки — с картинками и чарующими историями.

Если Трубачёв принёс Осеевой всенародную славу, то Динка — всенародную же любовь. Большего, казалось, и желать невозможно: жить в раю, с любимым, знать, что знаменита, и не чувствовать нужды. Но ничто не вечно.

В шестьдесят четвёртом году муж Осеевой умер, а без него ходить по знакомым и любимым местам было горько. Валентина вернулась в Москву. После потери любимого она и сама быстро угасла и умерла уже через пять лет, в свои шестьдесят семь.