К словосочетанию «дачный отдых» я долго относилась с недоверием, отлично помня выходные у бабушки в деревне и родительские шесть соток. Тогда дача воспринималась мной как хобби для очень активных и сильно трудолюбивых людей, которым мало пятидневной рабочей недели. Поэтому отдых они воспринимали как смену деятельности и в выходные отправлялись на дачу.
«Копать», «поливать», «собирать», «закручивать»: как занудные глаголы моего детства превратились в любовь к даче
«Дача моего детства – это история, которую можно рассказать только глаголами: копать, сажать, полоть, поливать, собирать, а потом еще крутить, солить и консервировать. Мое детство пришлось на середину 90-тых, когда дачи становились хорошим подспорьем для многих. Тогда дача воспринималась мной как хобби для очень активных и сильно трудолюбивых людей, которым мало пятидневной рабочей недели. И я думала, что когда вырасту, то точно никогда...» Наш автор рассказывает невероятно лиричную историю любви — к даче.
midjourney/«Новый очаг»
Дача моего детства – это история, которую можно рассказать только глаголами: копать, сажать, полоть, поливать, собирать, а потом еще крутить, солить и консервировать. Мое детство пришлось на середину 90-тых, когда дачи становились хорошим подспорьем для многих. К тому же бабушка, с которой мы вместе жили, выросла в деревне, где земля всегда была кормилицей. Необработанный или заброшенный участок сулил голодный год и воспринимался высшей степенью неуважения к себе и роду. Для ее поколения — девчонок, которые с 15 лет сели за трактор ЧТЗ и пахали огромные поля, — городские дачные участки были каплей в море. И, вероятно, пробуждали воспоминания о собственной — тяжелой и сложной, — но единственной юности.
Это трепетное отношение к земле она пронесла через всю жизнь, не отреклась ни на минуту, даже переехав в город, где дачи могли уже быть не только полем трудовой битвы за урожай, но и местом спокойного отдыха. Поэтому практически каждые выходные, а то и среди недели, мы ездили на дачу. Эти поездки сейчас я вспоминаю, как небольшое путешествие: две пересадки, 40 минут в переполненном автобусе и еще полчаса пешком до участка. И в обратном направлении по тому же маршруту вечером. Ночевать было негде: коробка дома могла укрыть от дождя и яркого обеденного солнца, но для ночлега совсем не годилась. Мы с сестрой слышали, что рядом с дачей есть речка, но никогда на ней не бывали. Отправившись на пляж после дачных работ, мы рисковали не успеть на последний автобус.
Иногда мы пропускали дачные выходные... чтобы поехать в гости – в деревню к другой бабушке, у которой тоже был огород. Точнее два, и какое-то время они с дедом еще арендовали небольшой участок в поле — не пропадать же земле. Тем более она плодородная: вон какие бахчи, да свеклу рождает! Это сейчас может казаться «hard core», а для деревни тех времен — вполне себе обычный режим. И тренировка, и дисциплина. Может, поэтому в старших классах школы, когда мы ездили в летний трудовой лагерь, наш отряд спокойно делал двойные нормы. Видимо, все тогда подобрались с хорошей «дачной подготовкой». Кстати, именно в том лагере, на прополке и сборе урожая, я заработала свои первые деньги.
В сегодняшнем контексте может показаться, что это было непростое трудовое детство, что совсем не так. Оно было прекрасным — в окружении сильных и трудолюбивых людей, которые учили тому, что умели и во что верили сами. А земля и труд были тем, во что мои старшие родственники верили безоговорочно. К тому же результаты дачно-огородных трудов регулярно появлялись на столе ароматными салатами, безумно вкусной жареной картошкой, невероятными пирогами — со смородиной, малиной, клубникой, щавелем... Сочные приветы передавались из лета в зиму солеными помидорами, огурцами, разнообразными лечо, всевозможным вареньем, компотами и даже консервированными арбузами, которые, к слову, для меня так и остались экзотикой.
Тем не менее дачно-огородный опыт настолько надежно запечатлелся в моей памяти, что, повзрослев, я еще долго не смотрела в ту сторону. Когда ровесники стали задумываться о покупке собственных участков и говорить об этом вслух, у меня начинал дергаться глаз. Я думала только об одном – больше никогда... Иммунитет от детского «дачного отдыха» срабатывал на отлично. Правда, ровесники большую часть купленных участков засевали травой, оставляя площадь под пару-тройку грядок и место для цветов и парника.
А потом у меня родился ребенок, социальные связи и общение резко сократились, пространство для маневра ограничилось площадью квартиры и детской площадкой. Пережив осень и зиму единым «днем сурка», меня неожиданно потянуло... на дачу, где можно было полоть или поливать, пока ребенок спал на свежем воздухе. А можно было собирать ягоду, есть ее прямо с куста или морозить на зиму, чтобы потом, в суровом или дождливом январе ярко ощутить вкус лета и убедиться, что оно точно еще будет.
Сбор ягоды тогда стал для меня похож на медитацию. То, что в детстве бесило и раздражало больше всего, теперь стало точкой заземления и опоры. Та самая пресловутая «смена деятельности», которая в детстве звучала как издевательство, превратилась в релаксирующий отдых.
А еще мне бесконечно нравилось сразу видеть результат: чистые прополотые грядки, которые пару часов назад, были заполнены сорняками. Полное ведерко смородины, по дну которого еще полчаса назад стучали первые ягоды. Постепенно наполняющаяся емкость с ароматной малиной. По старой традиции ее делали из подручных материалов: разрезали на две части полуторалитровую пластиковую бутылку и продевали через нее тряпичную веревку, чтобы удобно было повесить на шею. Только что прорыхленные и политые лунки огурцов, помидоров и перцев, источающие невероятный аромат самих плодов и земли, их взрастившей. Той самой земли, которую всегда любили и благодарили бабушки. И которая отвечала взаимностью не только им, но и следующим поколениям их рода.
Совсем недавно я случайно наткнулась на очередное исследование американских ученых, которые подтвердили: работа в саду и огороде действительно снижает стресс и поднимает настроение. И в целом с ними согласилась. С одной лишь оговоркой – это сильно зависит от периода жизни и сопутствующих обстоятельств. К этому, правда, надо прийти, что крайне сложно сделать в юности, и тем более в детстве. Мою концепцию подтвердила и выборка самих ученых. В исследование принимали участие женщины (почему-то только они) от 26 до 49 лет. А еще мои предположения оказались схожи с недавними выводами корейских ученых. Подтвердив пользу терапевтического земледелия, они отметили, что его эффективность растет с возрастом.
Переживая за мужчин, которых не оказалось в выборке американских экспертов, я на всякий случай поискала исследования с их участием. Спасибо британским ученым, они как раз провели их к очередному дачному сезону. Правда, прошлогоднему, что отнюдь не снижает его актуальности. Согласно результатам, для разных людей эффективны разные способы борьбы со стрессом и профилактики депрессии: кому-то нужны интенсивные физические упражнения, а кому-то — умеренные, к коим исследователи отнесли и садоводство. Важно понять, кому и что подходит, и регулярно практиковать. Такие результаты оказались одинаковыми как у мужчин, так и у женщин, в разных возрастных группах и по всему миру.
Мои отношения с дачей в силу разных обстоятельств сейчас переживают спад. Пока рабочий ритм и финансовые вопросы не позволяют нам сблизиться. Но я совсем не исключаю, что в будущем, возможно, не таком уж и далеком, ситуация вновь изменится. А пока, в преддверии сезона, я присматриваюсь к самосбору ягод, когда в зависимости от урожая фермерские хозяйства и плодопитомники предлагают собирать себе ягоду за деньги. На практике этот вариант я еще не пробовала, но в теории выглядит как привлекательная возможность для многих. Например, для ценителей свежей и спелой ягоды, для любителей хороших продуктов по оптимальной цене и даже для желающих понастольгировать или попробовать себя в роли дачников, не покупая сразу шесть соток.