Невидимый подвиг: почему оркестранты «Титаника» не пытались спастись?
Кораблекрушение пассажирского лайнера «Титаник» в ночь с 14 на 15 апреля 1912 года происходило под музыку восьми музыкантов, разделенных на квинтет и струнное трио. Пока корабль тонул, экипаж призывал на помощь другие судна, а пассажиры в панике выпрыгивали за борт, эти героические люди просто продолжали играть, выполняя приказ капитана и свой гражданский долг. Кем были эти люди, которые гораздо более стоически, чем многие офицеры, приняли свою гибель?
И в «Титанике» Джеймса Кэмерона, и во многих других проектах о крушении корабля, оркестр представлен как «собирательный образ» — квинтет, играющий на палубе до последнего. На деле же, на огромном корабле с несколькими местами проведения досуга, было два оркестра — квинтет и струнное трио, которое упоминается сравнительно редко.
На «Титанике» работали пятеро англичан, шотландец, француз и бельгиец: скрипачи Уоллес Хартли (33 года), Джон Хьюм (21 год) и Джон Кринс (23 года), 32-летний альтист Перси Тейлор, виолончелисты Джон Уизли Вудворт (32 года) и Рожер Брику (40 лет), контрабасист Джон Кларк (30 лет) и пианист Теодор Брейли (24 года). Они не были знакомы до встречи на корабле, но, будучи профессионалами, быстро сыгрались.
Англичане составляли квинтет и давали концерты для первого и второго классов, а струнное трио – только для первого. Оба оркестра были очень популярны у пассажиров: в начале ХХ века развлечений на круизном лайнере было не то что сейчас.
Квинтет давал в день в среднем по шесть концертов в день в двух местах на «Титанике», и в каждом из этих помещений стоял либо рояль, либо фортепиано, и эти тяжелые клавишные инструменты были привинчены к полу там, где они находились. А потому музыка могла исполняться лишь в нескольких местах, откуда могла распространяться по помещениям корабля максимально широко. Струнное же трио «Титаника» было гораздо более мобильным и не было привязано к месту, тем не менее, обычно оно играло в фойе одного из ресторанов для пассажиров первого класса.
Нет никаких сомнений в том, что после столкновения корабля с айсбергом, во время эвакуации и до самого затопления музыканты играли для пассажиров – таковым был приказ капитана, да и оркестранты сами понимали, что их задача — успокоить пассажиров. Но играли они не на палубе, куда их «переместили» кинематографисты для эффектной картинки, а на своих привычных местах.
«Я слышал, как оркестр играл бодрящую музыку. Я не особо люблю джаз, но я был рад слышать его той ночью. Музыка поддерживала нас всех», — вспоминал впоследствии Чарльз Лайтоллер, пассажир шлюпки №6, расположенной рядом с привычным местоположением квинтета.
Также из свидетельств выживших известно, что трио точно так же играло до последнего в салоне первого класса для людей, которые приняли решение не присоединяться ко всеобщему хаосу и не пытаться спастись. Но составлявшие его Джон Хьюм, Джон Кринс и Рожер Брику находилось глубоко в помещениях корабля, а музыка, исполнявшаяся Уоллесом Хартли, Джоном Кринсом, Перси Тейлором, Джоном Вудвортом и Теодором Брейли, была далеко слышна из открытых окон салона над поверхностью океана.
Вместе эти восемь музыкантов так вместе и не собрались во время крушения «Титаника», но совершенно точно они продолжали играть до самого конца, пока вода не поглотила их.
«Когда мы пришли к шлюпкам, оркестр играл в холле. Мужчины, которые играли, знали, что судно может затонуть в любую минуту. Это был настоящий героизм», — рассказывала в своем письме к своей сестре пассажирка последней спущенной на воду шлюпки Эмма Шаберт.
Вопрос о том, какая мелодия была для оркестра последней, вероятно, никогда так и не получит однозначного ответа. Мелодии, исполняемые оркестром, были довольно короткими – 2-4 минуты, и разные пассажиры могли запомнить свою «последнюю» мелодию, даже если эти они находились рядом друг с другом. Сказывалась экстраординарность ситуации.
«Мы, наверное, прошли с полмили, когда офицер приказал матросам перестать грести... Ни звука не донеслось до нас, кроме музыки оркестра, который я, странно сказать, услышала впервые за все это время. О, эти храбрые музыканты! Как чудесны они были! Только всепоглощающий океан мог утопить их в тишине... Оркестр играл "Ближе к Тебе, Господи", я отчетливо это слышала. Конец был совсем близок», — рассказывала впоследствии одна из спасшихся пассажирок.
«Нос уже погрузился. Мы все еще могли слышать, как оркестр играет прекрасный гимн – "Ближе к Тебе, Господи", к которому мы присоединились всем сердцем», — рассказывала Мари Жерван, пассажирка второго класса.
«На судне еще оставались сотни людей. Раненый нос корабля погрузился под воду, единственная остававшаяся над водой палуба была на корме, и на этом маленьком клочке сбились в кучу те, кто в смирении ожидали своей смерти. А над нами всеми раздавались звуки оркестра – и "Ближе к Тебе, Господи", — рассказывал один из пассажиров.
И, скорее всего, этот религиозный гимн действительно был последней мелодией перед гибелью музыкантов. Элван Муди, друг и коллега Уоллеса Хартли, с которым они вместе успели поработать на одном из круизных лайнеров, рассказывал, что как-то раз спросил, что тот делал бы, случись ему оказаться на тонущем судне. Хартли ответил, что лучшее, что он смог бы сделать в такой ситуации - это сыграть «O God, Our Help In Ages Past» («Ближе к Тебе, Господи»).
Когда я прочитал в газетах, что Хартли спокойно принял смерть под звуки «Ближе к Тебе, Господи», я сразу поверил этому. Если бы речь шла о другой мелодии, я бы засомневался, но этому рассказу сразу поверил. Это именно то, что он бы сыграл», — сказал Муди после катастрофы.
...В ходе спасательной операции были обнаружены тела лишь троих музыкантов из восьми — Джона Кларка, Джона Хьюма и Уоллеса Хартли, тело которого было обнаружено через две недели после крушения. Перед гибелью он успел привязать к себе любимую скрипку.