Арктика, Антарктика. Истории удивительных путешествий и неожиданных маршрутов

Путешествие на край Земли для наших героинь – не красивое выражение, а вполне реальный маршрут. Как они дошли до жизни полярной и чем она их вдохновляет? Рассказывают сотрудницы института Арктики и Антарктики.
Арктика, Антарктика. Истории удивительных путешествий и неожиданных маршрутов
Антенный комплекс для приёма спутниковых данных в п. Баренцбург на архипелаге Шпицберген. Фото: Алексей Логинов, архив ААНИИ
Геолог-геофизик Светлана Григорьева, гляциолог Анна Казачек и орнитолог Майя Гаврило рассказали о своём пути к работе в полярных широтах.
Содержание статьи

«Живу в вечном лете»

Светлана Григорьева, геолог-геофизик, главный специалист Российской антарктической экспедиции ААНИИ

Первоапрельская шутка Светланы Григорьевой во время исследования озера аномальной формы в оазисе – холмы Ларсеманн
Первоапрельская шутка Светланы Григорьевой во время исследования озера аномальной формы в оазисе – холмы Ларсеманн
Личный архив
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Попасть в Антарктиду было моей заветной мечтой с первых курсов учёбы. Наш университет находится на Васильевском острове, и я часто ездила на пары мимо порта, где стояли научно-экспедиционные суда Арктического и антарктического научно-исследовательского института (ААНИИ). Я любовалась ими и даже не смела мечтать, что однажды на борту одного из этих судов отправлюсь в Антарктиду. Мечта сбылась очень просто: руководитель моей научной группы искал сотрудников в летний сезонный отряд и обратился на мою кафедру. Так весной 2017 года я, не раздумывая, сказала «Да, конечно!» мечте, которая стала любимой работой.

Метель на первой российской антарктической станции Мирный
Метель на первой российской антарктической станции Мирный
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Я очень счастливый человек. Мне нравится находить загадки в полярной природе, исследовать опасные природные объекты и явления. Придумывать методику, на месте изобретать недостающие приспособления и видеть, как прикладная часть наших работ помогает в полярной логистике. В этом году на российской антарктической станции Прогресс был открыт новый аэродром. Я была в составе команды ученых, проверявших готовность взлетно-посадочной полосы для посадки тяжелых транспортных самолетов типа Ил-76.

Расстояние от прибрежной станции Прогресс до внутриконтинентальной станции Восток около 1500 км. Транспортный поход между этими станциями может длиться две недели при температуре до –50 0С
Расстояние от прибрежной станции Прогресс до внутриконтинентальной станции Восток около 1500 км. Транспортный поход между этими станциями может длиться две недели при температуре до –50 0С
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Сложности, которые неизбежно возникают при работе в поле, воспринимаются как-то легко: промокшие ноги высохнут, от ветра и мороза ты рано или поздно спрячешься за стенами уютной станции, а вот интересные результаты, истории и воспоминания останутся навсегда. Единственный тяжёлый момент — разлука с близкими. Но сейчас мы почти всегда можем позвонить домой, услышать родные голоса, а иногда и поболтать по видеосвязи. Мой муж тоже геолог и хорошо понимает, что такое моя работа, гордится мной. Антарктида – это целый материк, и, вопреки распространенному мнению, здесь не царят мрак и холод круглый год. Напротив, сюда я убегаю из зимы северного полушария в арктическое лето. С декабря по февраль температура здесь иногда бывает плюсовая. Так что я живу в вечном лете!

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

«Задача – поднять древний лёд»

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Анна Козачек, гляциолог, ААНИИ

Анна Козачек в кернохранилище на станции Восток в Антарктиде
Анна Козачек в кернохранилище на станции Восток в Антарктиде
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института

Профессию я выбирала такую, чтобы можно было по работе путешествовать. Такой был коварный план! Окончила кафедру физической географии и ландшафтного планирования. В университете изучала ледники, реки и ландшафты Алтая. В магистратуру поступила в отдел подготовки кадров Арктического и антарктического научно-исследовательского института, где написала диссертацию об изменениях климата в окрестностях станции Восток. А потом осталась работать здесь же, в лаборатории изменения климата и окружающей среды.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
На станциях в Арктике и Антарктике ежегодно проводятся десятки научных исследований.
На станциях в Арктике и Антарктике ежегодно проводятся десятки научных исследований.
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института

На станции Восток я была впервые в этом году. Нашей задачей было поднять из глубин ледника над озером Восток древний лед возрастом более одного миллиона лет! Его образцы позволят реконструировать климат прошлого, начиная с эпохи среднего плейстоцена, и на основе полученных данных спрогнозировать возможные будущие изменения. Лёд мы доставали с глубины более 3,5 км. Климатические условия в центральной Антарктиде суровые – это самая холодная точка на планете, где зарегистрирован температурный минимум – минус 89 градусов.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Наука начинается там, где начинают измерять
Наука начинается там, где начинают измерять
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института

В период нашей работы на станции было лето и «всего» минус 40 градусов. Но моя работа проходила в основном в гляциологической лаборатории, где температура около –15 градусов. Так что особенно мёрзнуть не пришлось, но мы работали по 12–16 часов в день с одним выходным за три недели. Необходимо было всё делать очень быстро, так как сезон работ на станции очень короткий – буквально несколько недель. За три недели мы выполнили программу, рассчитанную на пять!

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Жизнь и работа на полярной станции тесно связаны
Жизнь и работа на полярной станции тесно связаны
Фото: личный архив

«С природой мы договоримся»

Мария Гаврило, орнитолог, ведущий научный сотрудник Лаборатории «Арктик-шельф» ААНИИ

Мария Гаврило изучает популяции белой чайки на острове Визе на севере Карского моря.
Мария Гаврило изучает популяции белой чайки на острове Визе на севере Карского моря.
Фото: личный архив
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Белая чайка – редкий вид морских птиц, занесенный в Красные книги по всему своему ареалу. Эта крошечная белая птичка, словно лакмусовая бумажка, отражает состояние арктической морской экосистемы. Я занимаюсь её изучением уже более 17 лет. По профессии я биолог, орнитолог, то есть птицевед. А по состоянию души и образу жизни – полярник.

Вечная мерзлота занимает две трети территории нашей страны
Вечная мерзлота занимает две трети территории нашей страны
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Биологом я решила стать ещё в начальной школе – начиталась книжек, решающей стала «Уголок имени В. Л. Дурова» про известного дрессировщика и создателя театра животных. Мой отец был полярником, физиком, изучал свойства морского льда. Помню, как из Пулково летали самолеты полярной авиации с красными хвостами, было много фотографий, любительские фильмы о жизни на льдине, рассказы... Вот так и предопределился мой переход в состояние биолога-полярника. Кружок Дворца пионеров в Ленинграде, потом ЛГУ, первая практика за Полярным кругом, Арктический и антарктический институт.

Северное сияние в поселке Тикси
Северное сияние в посёлке Тикси
Фото: архив Арктического и антарктического научно-исследовательского института
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Мне нравится экспедиционная жизнь – возможность уехать в дикую природу, подальше от «цивилизации», без асфальта, машин, телефона. Мне интересны разные формы проявления жизни и то, как они приспосабливаются к обитанию в полярных широтах. Птицы – это первоочередное, кроме них изучаю и крупные формы – моржей и немного белых медведей, китов полярных. И мелочь разную – это и комары холодолюбивые и некусачие, и грибы морозостойкие, и бабочки, занесенные на арктические острова... Мне нравится сам процесс исследования, выяснение нового, познание устройства живой природы.

Арктика морозы фото
Фото: Алексей Логинов, архив ААНИИ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В Арктике я работаю на островах, на широтах около 80 N, так что в любой день там может пойти снег, лёд на море иногда сохраняется всё лето – и это, кстати, хорошо. Потому что морской лёд в таких широтах – это жизнь, основа пищевой цепочки для местной морской биоты и для моих птичек. Летняя зима мне нравится прохладой, низким, не заходящим за горизонт солнцем, льдами, плывущими вдоль берегов, – это невероятно красиво и интересно. Радуешься, наблюдая, как жизнь вокруг бурно расцветает и приумножается, используя краткий миг арктического лета. Морозец и солнце летом – это отлично, если стихает ветер – вообще рай. Сейчас у меня есть мечта – пройтись под парусами по краям Земли. Спокойно, в смысле, без препятствий со стороны Homo sapiens. С природой мы договоримся.

Вы бы хотели путешествовать в полярных широтах?
Да, это интересно
Нет, люблю тепло